ПРИКЛЮЧЕНИЯ НАЛАДЧИКА ДОРОГИНА

 

 

Как и было договорено, в четверг наладчик КИПиА Виктор Дорогин зашел в канцелярию. Он терпеть не мог опаздывать, и пришел чуть раньше. Здесь, на кондитерской фабрике «Заря», трудились в основном немолодые работницы. Женщины всю смену стояли или сидели у конвейера. И отойти от конвейера просто так нельзя – нужно, чтобы кто-то тебя заменил. Особенно тяжело было в пастильном цехе. Там нужно было нудно и скурпулезно штамповать мягкую теплую массу.

Как это происходит, впрочем, никто не говорил. Это было секретом для посторонних. Даже у наладчика Виктора на входе в проходной отбирали мобильники, так, на всякий случай.

Виктор прошел мимо «пастильщиц». Бойкие девчонки поздоровавшись, спросили: «как дела?».

-         Нормально. – Виктор пошел дальше. Виктору было 40, но он выглядел моложе своих лет. Он не пил, в отличие от некоторых.

В корпоративном журнале «Сладкая жизнь» его ждала   опубликованная статья. Дело в том, что всем работникам предложили написать рассказ про свой досуг. Но люди шли неохотно. Первым откликнулся дисциплинированный Дорогин. У Виктора Дорогина хорошо работали руки. Он мог смастерить что угодно. Он стал думать.

 

- Ну, Виктор Андреевич – вперед! – сказала красавица Ольга - менеджер по связям с общественностью. – Кстати. Можно, я вас сфотографирую на память?

-         Для статьи? – уточнил Виктор.

-          Не только.

Менеджер была бойка на язык и красив. Уж очень красива.

 

А у Виктора была подруга, 33-летняя Алла. Она была невысокая, но спортивная и живая - под стать шустрому Виктору Андреевичу. У нее были очки минус три, но она их не носила. Виктор говорил: ей не идет.

Алла состояла в каком-то профсоюзе. А его лидеры все придумывали, какие акции им совершить. И вот ее подруга Галя, председатель районной первички, сказала Алле:

-         А раздайте-ка вы газеты у кондитерской фабрики.

-         Так там смена начинается в семь утра. Мой Виктор в 6 из дома еле успевает выйти!

-         Вот пусть Виктор и пойдет с тобой, – предложила Галя. - А потом напишете статью.

И Алла опять имела причину остаться ночевать у Виктора. Она это делала довольно часто. Но не всегда. Хотя жила за городом, а работала в Москве. Правда, у нее еще родственница жила в другом конце Москвы… Сама Алла была стенографисткой в НИИ, начинала позже, в общем - работала поменьше, чем Виктор.

Но сегодня Алла – с Виктором. И под его руководством она встает в 6 утра, набирает тяжелую пачку газет в пакет.

-  Знаешь – говорит Виктор. – Я не смогу раздавать.

-         Почему? – удивляется подруга.

       - Дело в том, что у нас на работе во время рабочего дня нельзя читать. Так что я могу отвлечь их от дела.

- А разве они не могут убрать газеты в сумку, а прочитать после работы? – спорит Алла.

-         А тогда они не забудут? - уточняет Виктор.

Подобные споры – это стиль его отношений с Аллой. Во всем так.

 

К фабрике приходят первые работники. Большинство мужчин. Алла подходит к ним, и робко дает газеты – одну-другую. Виктор стоит в стороне, но иногда здоровается с коллегами. Потом идет группа женщин. Но ни одна из них не берет у Аллы Газет.

-         Чего это они? – думает Алла. – Вот я — женщина, Галина – женщина, мы занимаемся политикой, рабочим движением. А этим женщинам-работницам ничего не интересно.

-         - Слушай, Вить – ты не можешь сам дать им пару газет? Может у тебя возьмут?

-         Виктор бледнеет. Но отступать неудобно. Он робко протягивает газету молодым женщинам. Но…они не берут и у него. Хотя еще недавно одна из них трепалась с ним в столовой. Боятся? Или совсем безразлично?

 

Алла рассказала о проделанной работе партайгеноссе Галине. Уже приготовила статью. Но не взяла Галина статью. «Это стыдно публиковать» - заметила она.

Так вот и жили.

 

А к Виктору Андреевичу вскоре стали подходить рабочие и обслуживающий персонал.

-         Ты чего, политикой занимаешься? В компартии не состоишь? – спросил начальник цеха.

-         С чего вы взяли?

-         А вы с какой-то дамочкой газету вчера раздавали. Газета-то партийная.

-         Не-а. Не занимаюсь. Просто помогаю, – поспешно отмахнулся Виктор.

 Ему вовсе не нравилась такая скандальная слава.

-         Раньше лучше было, чем сейчас – заметила уборщица.

- Но при этом страна была в кризисе, – поучительно возразил Дорогин.

 - Хорошо вам рассуждать, ребята – заметила уборщица. – Вы по двадцать тысяч получаете. А как прожить на пять тысяч?

Сложный был вопрос. Виктор сам не так давно жил на пять тысяч, работая инженером в институте. И то платили с перебоями. Правда, родители помогали. Думал он даже поступить в аспирантуру – но на что тогда жить? А теперь вот решил начать зарабатывать как следует сам.

Сегодня он уже закончил статью для «Сладкой жизни», и нужно было ее отдать. «Мое хобби – это сборка моделей самолетов» – написал Виктор.

 

 

А вскоре Алла с Виктором поссорились. Вот так - начали спорить и поругались в пух и прах. Ну что, все течет, все меняется. И Виктор один. Непривычно слегка.

 

 

А в Латинской Америке в нескольких странах пришли к власти левые президенты. Уго Чавес – кумир Галины, да и Виктору он нравится, Эво Моралес, и бразильский Луис Игнасио Лула – тоже левый, хотя и не настолько. И Латинская Америка ожила. Уже кубинцы стали развешивать у себя портреты Чавеса. А когда про Чавеса стали распускать какие-то слухи, говорят, Лула спросил его: «Не слишком ли у тебя много демократии?»

«Демократии слишком много не бывает» – ответил Чавес.

И Венесуэле, и в Бразилии стали национализироваться заводы и фабрики. Но вот комсомольский вожак Саша сообщил тревожную весть: «в Бразилии разогнали рабочий совет – орган рабочего самоуправления на одной из фабрик». А ведь президент считает себя левым…

- А у нас-то есть самоуправление? – подумал Виктор про «Зарю». Сложный вопрос. Предприятием управляет начальство, у которого – контрольный пакет акций. А есть ли акции у рабочих? Вряд ли. Вот Виктору никто не предлагал их купить.

В понедельник  решили встретиться у бразильского посольства, что находится напротив ЦДЛа на бывшей улице Герцена (как написано в справочнике). И Виктор – тоже туда. Его пригласили. Он – рабочий как-никак. Но Алла уже не живет у него, и он едет к посольству один. Он доехал до Пушкинской, свернул на Тверской бульвар. И… пошел по Большой Никитской к Арбату. Не обнаружив там никакого посольства, Виктор повернул назад. «Может, улица Герцена – это теперь – Малая Никитская?» И Виктор вышел на Малую Никитскую. Но там оказалось  посольство  вовсе не той страны. Что делать? Наконец, сломив самолюбие, он позвонил Алле:

- Где бразильское посольство?

-         Там, где ЦДЛ.

-         А где ЦДЛ?

…Вскоре Виктор перешел Тверской Бульвар. На пикете он успел постоять последние 5 минут. Он держал плакат «Мы  вместе!» Правда, сам пикет длился всего двадцать минут.

Вот о чем писать  бы в журнал Виктору – об их пикетах. Но не напишет наладчик Дорогин об этом своем хобби. Да и могут не напечатать. Пусть лучше про самолетики. Хоть оригинально, но написать можно.

Комсомольцы и профсоюзники пошли к Баррикадной пить пиво с чебуреками. А Виктору неудобно. Он сильно опоздал. Да и Аллы как-то стеснялся. И он пошел домой – допечатывать свою статью.

 

 

 И вот все неприятности скрасила радость. Вышел в свет очередной номер журнала «сладкая жизнь». И в нем – портрет Виктора Дорогина, и слова: «У Виктора Дорогина – необычное увлечение. Он собирает самолетики. В общем, «Первым делом, первым делом – самолеты!»».

И гонорар – 200 рублей. Пустяк по сравнению с зарплатой. Но все же приятно. «Надо бы раздать журналы» А кому?

 

Но читатели и читательницы не заставили себя ждать.

Первым Виктора поздравил начальник цеха.

-         Я тоже в детстве в судомодельном занимался – признался он. А потом позвонила Алла.

-         Пойдем вечером в «Аметист!» - предложила она другу.

Это был молодежный клуб. Там она занималась спортом и тусовалась по вечерам, иногда – вместе с Виктором. А еще там показывали авторское кино.

И Виктор на радостях согласился.

 И вот сегодня в «Аметисте» был очередной показ короткометражных любительских фильмов. От усталости Виктор рассеянно смотрел ленты. И вдруг одна заставила его содрогнуться. Автор – он же оператор рассказывал, как недавно он зашел в ЦДЛ, стал снимать проходивший там вечер, а потом, когда снимал бразильское посольство, этот кусок пленки вдруг засветился. И автор никак не мог понять, почему.

Алла сидела, прислонившись к столу, глядя близорукими глазами.

Они с Виктором переглянулись. И неожиданно рассмеялись.

 

НА ГЛАВНУЮ