ПОЙДЁМ НА СЕМАНТИЧЕСКОЕ ПОЛЕ
Рецензия на сборник "Кипарисовый ларец -№3"
Название сборника не
случайно. В него вошли произведения молодых поэтов — членов одноименной
литературной студии. На её счету этот сборник — третий.
И
студия «Кипарисовый ларец» отличается
от многих других тем, что делает упор на профессиональную поэзию.
Известно,
что кипарис — это экзотическое дерево, а ларец из него — старинное
украшение комнаты, отличается изяществом и наверняка содержит в себе
что-то ценное. А ещё у ларца есть крышка и замок, а значит попасть туда
может не всё.
"
Мы держимся вместе в эти трудные времена, — написано во
вступлении к сборнику — живём своей литературной жизнью
и созидаем то, что называется современной русской литературой, в
которую уже кажется никто не верит. Но вот есть мы..."
Да, в
литературу сейчас мало кто верит. Но авторы сборника и не
стремятся быть понятными массовому читателю. Их цель — другая...
А что
определяет, по мнению составителей сборника, литературу, а тем
более — истинную? По мнению О. И. Татариновой, составителя сборника, это связь с
культурный пространством.
Это —
почти математически скрупулёзное следование определённым правилам,
и — общение с классиками поэзии — чем теснее, тем лучше.
В
вышедшем сборнике представлены, как пишет составитель, авторы вполне
стожившиеся, известные (но всё-таки пока скорее узкому кругу — Л.Т.) Многие
из них профессионалы: обучаются в Литинституте, на филфаках вузов,
или уже закончили их.
Стихи
Александра Кроткова схожи по своей манере с поэзией Мандельштама и
Заболоцкого. Порой с точностью до деталей:
"Кот
мёртв. Он умер сам без трибунала".
А в
стихотворении: "Порою в сумерках я вижу жёлтый цвет" —
есть что-то от
Блока, а в общем оно удачно.
(На
такого рода подражаниях сделана вообще добрая половина этого сборника).
У автора хватает в то же время своих
достоинств — свежесть мысли, эмоциональность,
присущая в этой книге далеко не всем, искренность,
размышление о смысле жизни, о времени.
"Временщики,
огласите, пора, приговор для подросшего Вити. Виктор, дружок, кем ты стал?
—генеральным конструктором сказок и снов."
И те
места, где меньше подражательности и академизма, больше связи с современностью,
на мой взгляд, у автора наиболее сильны.
Игорь Болычев в приведенных
стихах тоже размышляет о судьбе России, о её
недавней истории и настоящем.
«Наше время
характерно тем,
Что оно ничем не характерно:
Ни тебе
величественных схем,
Ни тебе неразрешённых тем,
Всё на
удивление бездарно.»
У Ильи
Оганджанова тягучий, тяжеловатый для восприятия стиль — одну из
баллад он пишет в строку как прозу — с тематикой, тесно замешанной на восточной мифологии, он полон
какой-то скрытой энергии
и местами стихи пронзают остротой, неожиданностью
образов, которая пробивается через монотонность формы. Самые
обычные собыгия жизни, детали, наполняются
в его поэзии каким-то глубоким мистическим смыслом.
«К вечеру талая речь наполняет
пересохшие шлюзы гортани
и становится тише память
услужливей пожилого швейцара
вечности хмурые постояльцы щедрее
на чаевые к вечеру...»
Стихи Александра Москаенко гладки, грамотны, логичны и при этом слегка приподняты:
«И снова — обморочный май,
На откровение похожий,
Хоть пригоршнями собирай
Рассвет, сиреневый до дрожи.»
У Александры Козыревой женщина —
лирическая героиня пропускает
через себя всю трагедию мира:
«Словно на сердце идут огневые бои».
Язык её стихов непрозрачен, даже тяжеловат, да и есть ли
повод для лёгкости, веселья?
«Раскатисто смеётся Глеб Жеглов,
Я их зову, не зная страха боле,
всех тех, кого отчаянье сожгло:
пойдём на семантическое поле...»
Оригинально
творчество Михаила Щербины. В его стихах образы, картинки, видимые героем,
ярко, с чрезвычайной лёгкостью, сменяют
друг друга.
« ...Покрывало улетело.
Под микрофон
устало брошена травинка.
Устойчив образ
рокового маслодела.
Секундомер
раздавлен. Веер полон цинка.
Хочу купить я
плащ из пыльного капрона,
Но фотографии
не весят в это лето.
Я возле паруса
ловлю непринуждённо
лучи от
выпавшего на асфальт браслета».
Недаром у него так много назывных предложений.
Порой эта лёгкость доходит до стадии
потока случайных мыслей — отражения некой увлекательной энтропии нашего мира. И
сам предмет стихов — то же самое.
«Во что я верю? Может быть, в Распад» — признается автор в одном из стихов.
Своеобразен Сергей Кромин, печатающийся под псевдонимом СКРЫ. У него описание сермяжной, порой чёрной, повседневной
обыденности дано в патриархально —
религиозном ключе и выражено это в стиле напевной изощрённой звукописи, когда
слова уже отрываются от своего смысла и
превращаются в какие-то скороговорки. В его стихах много старославянских слов, украинизмов, просторечий а то и просто
бессмысленных сочетаний звуков, что роднит его с футуристами.
«Вот и спит авсень
А в овсе синь
Вот и спет
авсень».
У Яна Соловьёва всё наоборот,
логично до предела. Он в неизменно жёсткой, бескомпромиссной манере передает
бессмысленность жизни, бездушие мира, приводящие к тотальному отчуждению
человека. В общем, подборка данного автора пропитана духом изрядного пессимизма и негативизма. И от неё веет холодком. В
стихотворении «Поэт» он замечает:
«По тонкой грани двух вселенных
Идёт поэт с закрытыми глазами
Он точно знает: шаг любой от грани
Рассматривается
как попытка к бегству.
ВЫСТРЕЛ!!!»
И
вправду, все стихотворения Яна находятся на границе с жутковатой запредельностью.
Пожалуй,
выделяются из общей массы стихи известного поэта Ивана Макарова. Он пишет просто и искренне. Осень
— вот лейтмотив этой подборки. А это — вынужденная переоценка всего,
переделка, причём не в лучшую сторону:
«Друзья, мы собрались как кролики
в удаве,
Пора ночная — перемена
масок».
Стихи
подёрнуты пеленой ностальгии, и поэтому в чём-то перекликаются с
творчеством позднего Есенина (но без деревенской тематики).
Стихи
Павла Рожина и Ильи Костянова интересны своей лаконичной образностью
— в некоторых из них всего по одной строке. Но если у
Павла Рожина преобладает лирический уклон, роднящий его с
жанром рок-поэзии (Павел — ещё и автор-исполнитель собственных песен), и, пожалуй, там
многовато красивостей, свойственных песне:
«Собака лает всеми цветами радуги
Поезд уходит всеми гаммами спектра
Кристаллы музыки и живые клетки
Создают в бокале горящее тело»,
то у Ильи Костянова стихи резче и публицистичнее:
«Крест запеленали в кровавое
полотенце.
Господи! Ты с нами? Или против нас?
Решай!»
Есть в
подборке и стихи самой Ольги Татариновой — добротные, философские, сложные по
мысли и по форме, местами переходящие в верлибр.
«Город огромный и
непреодолимый тянется
из конца в конец Вселенной
Суперматические квадраты, треугольники
могильники старых и добрых смыслов.
Разверзается Вечность под ногами промчавшихся
по истории всадников
с их колесницами возками обозами тачанками ...»
А
завершает книгу единственный непрофессионал — 11-летняя Оля Крылова — впрочем,
уже пробующая себя в художественном переводе.
Такая
вот в Кипарисовом ларце поэзия. Безусловно профессиональная, местами
несколько вторичная. Но это в данном контексте и говорит в пользу её интеллектуальности.
И хотя О.Татаринова говорит о прорыве подобных стихов в 21 век, но скорее, веет
от всего этого пышного соцветия далекими десятыми годами, декадансом всех видов.
Качество всех стихов у
каждого автора представлено, бесспорно, высокое. И поэтому сборник в
целом несёт в себе особую неповторимую атмосферу. Думаю, он
заинтересует читателя. Поклонника интеллектуальной поэзии — особенно.
Л.Т.
1997 год.